Летом 2025 года China Renaissance вновь оказалась в центре внимания, подписав меморандум о взаимопонимании с YZi Labs (ранее Binance Labs) и объявив о планах инвестировать 100 миллионов долларов США в BNB — нативный токен публичного блокчейна BNB Chain.

Всего двумя месяцами ранее совет директоров утвердил аналогичное по объему распределение капитала для поиска возможностей в Web3 и криптовалютах. Эти целенаправленные шаги породили многочисленные спекуляции: China Renaissance якобы предпринимает масштабную трансформацию или даже заново изобретает себя.

В инвестиционно-банковском секторе Китая China Renaissance всегда занимала уникальное положение.

У компании нет государственного происхождения, как у CICC или CITIC, и вековой истории, как у Goldman Sachs или Morgan Stanley. Ее развитие тесно связано со стремительным ростом интернет-сектора Китая. С момента основания в 2005 году China Renaissance курировала и сопровождала знаковые сделки по слияниям и поглощениям (M&A), такие как объединения Didi и Kuaidi, Meituan и Dianping, 58.com и Ganji.com. Практически за каждой трансформационной сделкой в истории китайского интернет-рынка стояла China Renaissance. Без того исключительного десятилетия экспоненциального роста интернета у компании вряд ли появилась бы репутация «короля M&A».

Однако по мере того как эпоха интернет-экспансии уступила место насыщенному и конкурентному рынку, а антимонопольное давление усилилось, фундамент, на котором строился успех China Renaissance, начал быстро меняться.

Этот когда-то блистательный бутиковый инвестиционный банк столкнулся с беспрецедентными экзистенциальными трудностями.

Переход China Renaissance в сферу Web3 можно расценивать как акт самоспасения — или как показатель коллективной судьбы традиционных инвестиционных банков в цифровую эпоху.

Дилемма «Короля M&A»

В 2021 году China Renaissance продемонстрировала почти идеальные финансовые результаты: общая годовая выручка составила 2 504 миллиона юаней, а чистая прибыль выросла на 56,5 % по сравнению с предыдущим годом, достигнув 1 624 миллиона юаней. В тот год были реализованы такие крупные проекты, как IPO Li Auto в Гонконге и публичный листинг Kuaishou Technology. В ежегодном обращении Бао Фань с энтузиазмом отмечал: «Мы находимся у истока следующего десятилетия новой экономики».

Однако пик зачастую становится точкой перелома.

В 2022 году показатели выручки и чистой прибыли China Renaissance Holdings снизились: годовая выручка составила 1 533 миллиона юаней, уменьшившись на 8,36 % год к году, а годовой убыток достиг 564 миллионов юаней, снизившись на 134,71 % год к году.

За этим стояло стремительное охлаждение рыночной среды.

По данным обзора “2022 China Corporate M&A Market Review and Outlook”, совокупный объем сделок M&A в Китае снизился на 23,5 % год к году, а сегмент TMT — на 41 %. Для China Renaissance, много лет эксплуатировавшей сделки TMT M&A, это означало утрату ключевых позиций.

Однако корень кризиса лежал не только в цифрах, но и в самой бизнес-модели.

China Renaissance выросла, синхронизировав развитие с интернет-бумом в Китае, пройдя путь от нуля до ста. Это была эпоха максимальной динамики: стартапы искали масштаб, крупные игроки охотились за следующей большой целью, а капитал был жаден до амбициозных историй. China Renaissance выступала «супер-посредником» этой капиталистической гонки. Харизма Бао Фаня, его связи и стратегическое чутье стали настоящим конкурентным преимуществом фирмы.

Пока рынок был на подъеме и сделки M&A доминировали среди стратегий капитала, China Renaissance процветала. Практически у каждой знаковой сделки можно было обнаружить ее участие.

Но с изменением рыночной конъюнктуры все изменилось. Рынок перешел к нулевой сумме, «мощные альянсы» вызвали интерес регуляторов, а прежняя модель потеряла свою актуальность.

В этом и заключается главное противоречие: речь не просто о сокращении бизнеса, а об утрате самой формулы успеха в новых условиях.

Централизованные личные связи, закрытость информации, ценность через взаимоотношения — все это уже не соответствует миру, где преобладают прозрачность, открытость и устранение посредников.

Это особенно ярко проявляется в корпоративной культуре, строящейся вокруг Бао Фаня. Как сообщил один из собеседников Reuters, China Renaissance по-прежнему функционирует как «бизнес одного человека, ориентированный на ключевую персону» — модель крайне непрочная в новой рыночной среде.

Тихая Web3-стратегия China Renaissance

Появление China Renaissance на рынке Web3 не было случайным.

В мае 2018 года Circle объявила о привлечении 110 миллионов долларов на раунде E, и среди инвесторов были такие крупные игроки, как IDG, Breyer Capital и Bitmain. Участие China Renaissance осталось практически незамеченным.

Если бы не поздравление от China Renaissance в июне 2025 года, большая часть рынка даже не знала бы о ее раннем входе в сектор стейблкоинов. Изучение проспекта Circle показало: China Renaissance не принадлежала к числу мажоритарных акционеров — значит, доля была небольшой или компания вышла до IPO.

Тем не менее, ставка компании на Circle вновь вызвала долгожданный рыночный ажиотаж.

После причисления China Renaissance к «концептуальным бумагам Circle» акции компании выросли с 3 до более чем 6 гонконгских долларов — то есть более чем на 100 %. Для эмитента, чьи котировки после IPO были слабыми, это стало драйвером роста.

Сделка с Circle отражала долгосрочную стратегию Бао Фаня.

Еще в 2015 году, когда China Renaissance занимала лидирующие позиции в новой экономике Китая, компания участвовала почти во всех масштабных интернет-слияниях или инвестиционных сделках. Но на пике успеха Бао Фань дал трезвый прогноз: «Через три года нас могут даже не пригласить к столу».

Эта мысль стала отправной точкой для трансформации: Бао Фань понимал — полагаться только на консалтинг и комиссии недостаточно, нужен новый драйвер роста. Он выбрал путь «от сервиса — к участию», от советника — к акционеру.

В инвестиционном портфеле China Renaissance Circle была далеко не самой заметной инвестицией. В то же время компания вкладывалась в Meituan, JD Digits, Kuaishou, Li Auto, NIO, Pop Mart. По сравнению с этим, инвестиция в американскую криптовалютную финтех-компанию выглядела нетипичной. Даже Лэй Мин, проводивший сделку, впоследствии признал, что успех во многом зависел от везения: China Renaissance вошла поздно и с малой долей, получив минимальный прямой доход.

Помимо Circle, компания делала и другие криптоинвестиции: прямые вложения в Amber Group и Matrixport; финансовое консультирование для проектов Canaan, Bitdeer и HashKey; приглашение Фрэнка Фу Кана — опытного блокчейн-предпринимателя — в совет директоров как независимого неисполнительного директора.

Впрочем, эти усилия не принесли мгновенных результатов. По данным 36Kr, основные криптодоходы China Renaissance приходились на услуги по организации финансирования, а не на крупные инвестиционные прибыли. Основная ценность инвестиций в Circle заключалась в поддержании инвесторского интереса и восстановлении цены акций.

Высокие ставки после Бао Фаня

В 2024 году China Renaissance начала новую страницу истории.

После исчезновения Бао Фаня его супруга Сюй Яньцин взяла на себя руководство фирмой. После ухода прежнего CEO Се Йицзина был сформирован новый управленческий «триумвират»: председатель совета директоров Сюй Яньцин, CEO Ван Лисин и исполнительный директор Ду Юнбо.

Сюй Яньцин вскоре объявила о запуске стратегии «China Renaissance 2.0»: сокращение зависимости от традиционного интернет-бизнеса, ставка на hard tech, Web3 и цифровые финансы.

Поворот был не случаен и совпал с ключевыми регуляторными событиями.

В мае 2025 года Законодательное собрание Гонконга приняло закон о стейблкоинах; через месяц власти опубликовали Политическое заявление о развитии цифровых активов 2.0. В тот же период совет директоров China Renaissance одобрил бюджет в 100 миллионов долларов на выход на рынок Web3 и цифровых активов.

Этот шаг был хорошо понятен опытным наблюдателям. Ранее China Renaissance успешно ловила переломные точки, помогая китайским интернет-компаниям опережать глобальных конкурентов. Сейчас компания стремится реализовать аналогичную стратегию, но уже в новой реальности — без Бао Фаня.

В августе China Renaissance заключила меморандум о сотрудничестве с YZi Labs и направила 100 миллионов долларов в BNB, став первой зарегистрированной на Гонконгской бирже компанией, включившей BNB в корпоративный портфель. Рынок быстро окрестил ее «BNB-MicroStrategy среди гонконгских бумаг».

Покупка криптовалюты — лишь первый шаг: China Renaissance планирует развивать BNB-экосистему еще как минимум двумя способами.

Во-первых, разрабатывая продукты на базе фондов в партнерстве с China Asset Management (Hong Kong) и другими компаниями, содействуя листингу BNB на платформах виртуальных активов, соответствующих нормативам Гонконга. Характерно, что уже 3 сентября лицензированная в Гонконге биржа OSL открыла торги BNB для профессиональных инвесторов, став первой площадкой в городе, поддержавшей этот актив.

Во-вторых, при поддержке YZi Labs China Renaissance планирует создать крупный фонд RWA (реальные активы) на сотни миллионов долларов, поддерживающий внедрение стабильных монет и RWA на BNB Chain среди компаний, зарегистрированных на бирже Гонконга.

Эти инициативы позволят China Renaissance использовать драйвер Binance — крупнейшей криптобиржи в мире — чтобы занять центральное место в Web3-экосистеме.

29 августа на мероприятии, посвящённом пятилетию BNB Chain, Сюй Яньцин вышла на сцену вместе с главой YZi Labs Эллой Чжан и отметила: «С начала нашего взаимодействия с YZi Labs мы получаем массу запросов от традиционных финансовых институтов. Они уже не спрашивают “почему инвестировать в цифровые активы”, а интересуются: “как грамотно аллоцировать средства в ключевые активы — такие как BNB — символизирующие будущее финансов?”»

Она добавила: «China Renaissance ставит целью не просто соединить Web2 и Web3, но и использовать наш опыт в инвестиционном банкинге, управлении активами и капиталом для сохранения лидирующих позиций как самого узнаваемого инвестиционного банка эпохи Web3».

Таким образом, стратегия China Renaissance максимально прозрачна:

Внешняя логика: когда традиционные институты хотят получить доступ к крипторынку, прямые вложения слишком рискованны, а покупка акций China Renaissance дает им опосредованное участие в цифровых активах.

Внутренняя логика: объединение Web3 и Web2 неизбежно вызовет новый спрос на сделки по привлечению капитала и M&A — возможно, повторяя золотое десятилетие интернет-слияний и поглощений.

Иначе говоря, China Renaissance хочет сохранить статус «инвестиционного банка №1», способного определять будущее крипторынка.

Однако уровень амбиций не избавляет от вызовов, связанных с практической реализацией.

Дилеммы преобразования

Как бутиковый инвестиционный банк, выросший на сделках в TMT-секторе, China Renaissance всегда отличалась уникальным пониманием интернет-рынка Китая и мощной сетью контактов среди предпринимателей.

В традиционном инвестиционном банкинге мотивация проста: комиссии, краткосрочные успехи, быстрое завершение сделок. Банкиры — типичные «поставщики профессиональных услуг»: сделка — гонорар.

Однако при входе в крипторынок China Renaissance сталкивается с жесткой реальностью: бывшие топовые фонды традиционного рынка много теряли на новых активах.

В первую очередь здесь практически не работает модель финансового консультирования (FA).

В золотую эру интернет-M&A China Renaissance выигрывала как «супер-посредник» за счет связей и информационного преимущества: кто привлекает капитал, кто продаёт, сколько стоит — информация была у избранных. А в ончейн-мире капитал, голосования и данные протоколов доступны публично — их можно отследить в реальном времени. За пределами нескольких крупных азиатских бирж и управляющих, большинство проектов собирают капитал по пуловой схеме, а некоторые платформы производных, как Hyperliquid, вообще не нуждаются в привлечении средств. Преимущество в переговорах и организации сделок исчезло.

Чтобы претендовать на высокую доходность, China Renaissance необходимо инвестировать напрямую.

«В FA выигрывают от связей, а настоящие деньги делаются на инвестициях», — отмечает ветеран отрасли, перешедший в крипторынок. Он завел множество знакомств — и быстро потерял средства, начав сам инвестировать.

Первичный крипторынок крайне волатилен и рискован. Для успеха необходимы глубокое понимание внутренней логики и сильные связи с ведущими предпринимателями, позволяющие создавать дополнительную стоимость.

Однако сфера полна краткосрочных трендов: оценка проектов может взлететь за считанные месяцы, а затем резко обвалиться. Без устойчивой бизнес-модели команды выживают, только распродавая токены, по мере снижения оценки. Доверие рынков к альткоинам исчезло, капитал концентрируется в BTC, ETH и SOL. Даже любимая сегодня тема «линкапа токен-эквити» скорее всего не выдержит испытания временем.

Это создает для China Renaissance два уровня риска:

Во-первых, сможет ли компания избежать ловушек быстрой смены нарративов? Во-вторых, возникает угроза для репутации.

Крипторынок меняется намного быстрее традиционного: взлом протокола или уход команды могут уничтожить стоимость за 48 часов. Одна ошибка способна стоить China Renaissance не только средств, но и репутации элитного бутикового инвестбанка.

Temasek, суверенный фонд Сингапура, потерял примерно 275 миллионов долларов на FTX. Важно, что репутационный ущерб в виде парламентских слушаний и публичного признания собственных ошибок оказался для госфонда болезненнее прямых убытков.

С этой точки зрения China Renaissance, возможно, стоит сделать ставку не на возвращение к роли крипто-«Короля M&A», а на статус крупного игрока на вторичном рынке. Стратегически распределяя капитал между BTC, ETH и BNB с элементами количественного и хеджевого управления, можно претендовать на стабильную доходность.

Однако и этот путь сопряжен с рисками.

Торговля означает конкуренцию с профессиональными квант-фондами, криптонативными трейдерами и глобальными маркет-мейкерами. Без технической базы, эффективных риск-систем и on-chain-аналитики традиционные бренды и связи не работают.

Сегодня China Renaissance оказалась между трех «огней»:

В модели FA — потеря информационного преимущества; в роли VC — повсеместные ловушки нарративов; на вторичном рынке — отсутствие криптонативного ДНК.

Это общая проблема традиционных FA и VC: чтобы занять позицию в Web3, недостаточно капитала — нужна полная трансформация мышления.

Необходимо четко ответить: в прозрачном мире без посредников, какую реальную ценность создает China Renaissance?

С точки зрения 2025 года трансформация China Renaissance в Web3 выглядит скорее вынужденным экспериментом, продиктованным обстоятельствами, а не свободным выбором.

Двадцать лет назад компания добилась успеха благодаря идеальному таймингу интернет-бума в Китае. Бао Фань как «интернет-нативный инвестиционный банкир» разрушил привычный уклад финансов.

Сегодня обстоятельства изменились: в Web3 речь идет не просто о переносе бизнеса онлайн, а о полном изменении финансовой логики — децентрализация, permissionless-доступ и комьюнити-управление подрывают основу посреднической роли инвестбанков.

Именно этот поворот делает дилемму еще острее: China Renaissance, некогда дерзкий новичок, теперь стал частью истеблишмента. Уйти «ва-банк» в новую парадигму — значит оставить прошлое позади. Для исторического лидера рынка M&A это решение куда сложнее, чем два десятилетия назад.

В мире очень немногие традиционные финучреждения реально прорвались в цифровые активы. Goldman Sachs был среди первых банков, работающих с этим классом активов, но влияние на выручку банка остается минимальным. Фундаментальный вопрос отрасли: могут ли традиционные игроки реально переродиться, или их неизбежно опередят новые disruptors?

Для China Renaissance пути назад уже нет.

Заявление:

1. Данный материал републикован с [TechFlow] с сохранением всех прав за оригинальным автором [Ada, Deep Tide TechFlow]. Если у вас есть возражения относительно публикации, свяжитесь с командой Gate Learn, специалисты рассмотрят вопрос согласно политике платформы.
2. Отказ от ответственности: изложенное отражает точку зрения автора и не является инвестиционной рекомендацией.
3. Переводы статьи на другие языки осуществлены командой Gate Learn. Без прямого упоминания Gate запрещается копировать, распространять или использовать переведенные материалы.